Хлестаков и хлестаковщина (по комедии Н. В. Гоголя “Ревизор”)
Весной 1836 года – в дни появления “Ревизора” на сцене и в печати – русское общество переживало то приподнятое, волнующее чувство, которое обычно рождает встреча с великим произведением искусства. Прошло уже более полутора веков, а чувство это и у зрителей, и у читателей не проходит. Я думаю, это происходит потому, что гоголевские персонажи и в настоящее время встречаются не реже, чем в XIX веке. Они имеют несколько другой внешний вид, они умеют пользоваться компьютером, иногда действуют в более сложных ситуациях. Но все равно – это
Гоголь говорил: “Хлестаков – самый трудный образ в пьесе”. Почему? Да потому, что он все делает без соображения, непреднамеренно. Став виновником всеобщего обмана, Хлестаков никого не обманывал. Сыграв прекрасно роль ревизора, он даже не понял, что играет ее. Только к середине четвертого действия Хлестакову пришло в голову, что его принимают за “государственного человека”. Но как раз в этой непреднамеренности – его сила.
Всех поражает поведение Хлестакова. Вот мысли городничего о нашем герое: “А и не покраснеет! О, да с ним нужно ухо востро…”, “Врет, врет и нигде не
Хлестаков ориентируется в создавшейся обстановке с гениальной легкостью. Вот, например, такой эпизод. Хлестаков, желая покрасоваться перед Марьей Антоновной, приписывает себе сочинение Загоскина “Юрий Милославский”, но она вспоминает истинного автора. Положение создалось безнадежное, но Хлестаков и тут быстро нашелся: “А есть другой “Юрйй Милославский”, так тот уж точно мой”.
Для Хлестакова не существует прошлого и будущего. Он сконцентрирован только на настоящем. В силу этого Хлестаков не способен к корыстолюбивым и эгоистическим расчетам. Поскольку наш герой живет одной минутой, постоянное превращение является 1-го естественным состоянием. Принимая какой-либо стиль поведения, Хлестаков мгновенно достигает в нем высшей точки. Но что легко приобретается, легко и теряется. И, заснув главнокомандующим или фельдмаршалом, он просыпается вновь ничтожным человеком.
Речь Хлестакова характеризует его как мелкого петербургского чиновника, претендующего на столичную образованность. Он любит для красоты слога употреблять то заковыристые литературные штампы вроде: “срывать цветы удовольствия”, “мы удалимся под сень струй”, то французские словечки. В то же время в его языке встречаются бранные и вульгарные словечки, особенно по отношению к простолюдинам. Своего слугу Осипа Хлестаков называет “скотиной и дураком”, а хозяину трактира кричит: “Мошенники, канальи… Подлецы!.. Бездельники!” Речь Хлестакова свидетельствует о его полной неспособности остановить на чем-либо свое внимание, она точно передает его духовную нищету.
Современник писателя Аполлон Григорьев говорил: “Хлестаков, как мыльный пузырь, надувается под влиянием благоприятных обстоятельств, растет в собственных глазах и глазах чиновников, становится все смелее и смелее в хвастовстве… Но придайте Хлестакову хоть немного расчета в хвастовстве, – и он перестанет уже быть Хлестаковым”. Фамилия Хлестаков стала употребляться как нарицательное имя.
Считают, что Гоголь открыл в жизни новое явление, имя которому “хлестаковщина”. Хлестаковщина – это беззастенчивое, безудержное хвастовство, вранье, крайняя несерьезность, ложь, фразерство.
К сожалению, это явление не редкость для русского характера: “всякий хоть на минуту… делался и делается Хлестаковым. И ловкий гвардейский офицер окажется иногда Хлестаковым, и государственный муж… и наш брат, грешный литератор окажется иногда Хлестаковым” (Н. В. Гоголь).
(1 votes, average: 5.00 out of 5)