Панин Георгий Реки нашей истории

РЕКИ НАШЕЙ ИСТОРИИ
Что Египет без Нила? Пустыня!
С самых незапамятных “временных лет” история восточных славян, их случайных и постоянных соседей вьётся, как виноградная лоза, по трём деревьям-рекам: Волге, Днепру и Дунаю. Они – три кита, на спинах которых расположилась славянская земля и уже которое столетие плывёт в океане Истории.
Знаменитый “путь из варяг в греки” – меридиональная транспортная система между Балтикой и Средиземноморьем, поддержание его в “исправном” состоянии – основная задача приднепровских

племенных союзов, а затем – государства Киевская Русь. И нужно признать – задача выполнялась успешно, подчас – на пределе сил и возможностей.
Ещё полулегендарные Аскольд и Дир водили свои дружины на Константинополь и…волжских болгар. А заодно и их соседей – печенегов. На Константинополь – понятно, чтобы уговорить ромеев на более выгодные для своих купцов условия торговли. А зачем на болгар и печенегов? А затем, что болгары и печенеги были волжские, и торговали они по Волге, которая и тогда впадала в Каспийское море, а значит, были конкурентами славянам-киевлянам. Волга – тоже меридиональная транспортная система, проходящая восточнее и не имеющая порогов. Но – протекающая в основном в степной зоне, а потому вне зоны контроля Киева. Следует отметить, что бесхозной Волга не была, с V11 по X век у днепровского и волжского путей был общий хозяин – Хазарский каганат. При нём оба пути работали бесперебойно, да и дань с полян, северян и вятичей поступала исправно.
Идиллия закончилась, когда за дело взялись варяги. Обосновавшись в новгородских землях и считая торговлю с Византией более перспективной, они взяли власть в поднепровских княжествах в свои руки и занялись устранением помех и препятствий. Для этого Олег с дружиной побывал в верховьях Волги с целью “перекрыть” её, отогнал мадьяр с низовьев Днепра на запад, подружился с задунайскими болгарами.
Появление такого шустрого конкурента крайне не понравилось хазарам. И если бы только конкурента! Постоянные проблемы с Византией, не желавшей поступиться принципами и доходами, заставляли Русь регулярно воевать с ней, а войны не всегда удачны и весьма разорительны. Выход был найден – новый торговый путь “Каспий-Азовское море” по Кумо-Манычской впадине, но весь он проходил по территории каганата. Этим каганат был обречён, и последовательными походами Олега, Игоря и Святослава уничтожен. А на западной оконечности нового пути появилось и расцвело Тмутараканское княжество, князья которого регулярно вразумляли степных и горных любителей грабить караваны.
Византия, потерявшая своё монопольное положение, была крайне недовольна, поэтому завязала тесные отношения с прикочевавшими печенегами, которые регулярными набегами препятствовали торговле по новому пути и пытались заблокировать Днепр. Пришлось опять Киеву мириться с Византией.
Но нет худа без добра, и пытливому уму жизнь всегда сделает подсказку. Византия, регулярно воевавшая с соседями, болгарами, призвала, как потом оказалось, на свою голову, Святослава с дружиной, чтобы взять болгар в клещи. Святослав, разбив болгар и осмотревшись, был приятно удивлён Дунаем, идущим в самое сердце Европы, и так воодушевился перспективами, что решил забрать его себе как замену Днепру. В Киеве правила властная Ольга, и Святослав здраво рассудил, что ссориться за него с матерью будет не по сыновьи. Отныне все его помыслы связаны с Дунаем, даже столицу планировалось перенести на его берега. Расставив сыновей на княжения, он ушёл, как оказалось, в последний поход. Византии пришлось тяжело, но она сдюжила, отогнала, затем и уничтожила Святослава, а бывшее Болгарское царство сделала своей провинцией – Дунай не та река, чтобы отдавать его всяким пришлым дикарям!
Надо отдать должное Святославу – вояка он был сильный, знаменитый. Волгу прошёл от верховьев до устья, но то ли она ему не глянулась, то ли слишком далеко от Руси протекала, то ли просто не успел поразмыслить – отвлекла Византия, соблазнив на войну с Болгарским царством, – оказалась Волга вне какого-либо государственного присмотра на долгие годы, целых 250 лет “ходила по рукам”, а потому для серьёзной торговли была малопригодна.
Борьба за власть между сыновьями Святослава закончилась победой Владимира, сына древлянской княжны Малы (Малуши), проводившего политику в интересах земель Киевской Руси, а значит – Днепра. Дунай забыт, все силы брошены на окончательное закрепление в верховьях Волги, упорядочение отношений с печенегами для совместной эксплуатации Каспийско-Азовского пути и – выход на европейские рынки через династические браки, чему весьма поспособствовало принятие христианства и породнение с византийским императорским домом.
Довольно скоро появились новые проблемы, связанные с ростом числа князей-членов династии, их дистанцированием от интересов центра. Ещё Ярослав Мудрый, сидя в Новгороде и собирая дани в сумме 3 тыс. гривен, 2 тысячи оставлял на содержание дружины, а 1 тысячу отсылал в столицу Руси. Так было до 1014 года, когда Ярослав решил отказать Киеву в выплате традиционного “урока”. Не захотел или не смог – летопись умалчивает. Скорее не смог по причине “снижения товарооборота”. К снижению же привела переориентация товарных потоков на западные притоки Днепра, на более короткий путь к Балтике. А может это был шантаж, требование открыть волжский путь? Очень может быть, потому что действия Ярослава Мудрого, князя новгородского по воле отца, Великого князя киевского благодаря Новгороду должны были изменить, гармонизировать баланс интересов днепровско-киевских и волжско-новгородских. Именно эта временная гармонизация повлекла за собой бурное развитие ростово-суздальской земли, но две реки – два интереса. Волга и Днепр объективно стали соперниками…и раскололи государство!
“Распечатывание” Волги произошло между 1015 и 1021 годами, годом въезда Ярослава в Киев и годом стремительного наезда князя полоцкого на Новгород, взятия его и разграбления. Значит, баланс днепровской и волжской торговли был нарушен резко и быстро, что говорит о серьёзной предварительной работе Новгорода с субъектами волжской торговли.
Следующим этапом, очередной трещиной доселе мощного фундамента Киевской Руси стал уход в 1023 году с тмутороканского стола Мстислава Владимировича с целью взять власть в Киеве и закрыть “волжскую пробоину”, ударившую не только по Полоцку, но и по каспийско-азовскому пути. Киев Мстислава не принял, значит не почувствовал ещё новгородской угрозы, но Ярослав, потерпев от него поражение под Лиственом в 1024 году, бежал не в Киев, а в Новгород. Он не без оснований побаивался, что глаза у киевлян откроются и его прогонят или выдадут Мстиславу. Приструнив Новгород в его аппетитах и договорившись о терпимых размерах “волжской дыры”, Ярослав вернулся в Киев и продолжил правление уже в дуумвирате с Мстиславом до смерти того в 1036 году. Очевидно, во всё его правление оптимальное соотношение днепровской и волжской торговли соблюдалось, так как наряду с развитием старых, поднепровских городов возникали и росли города в ростово-суздальской земле, шла активная миграция населения в те края. Тем не менее киевская удавка всё более вступала в противоречие с экономическими потребностями окраин, тормозила их развитие, порождала центробежные тенденции. И не только на северо-востоке.
Юго-западное, Галицко-Волынское княжество, решило связать верховья Днестра с верховьями Вислы, создав ещё один путь “Балтика-Чёрное море”. Чтобы лимитировать торговлю по этому направлению, Киеву пришлось предпринять два крупных военных похода на Галичину в 1144 и 1146 годах. Попытки же автономизации Полоцкого княжества ещё со времён Ярослава Мудрого решительно пресекались. Его Западная Двина и Неман могли работать как с днепровским, так и волжским путями, но ни Киеву, ни Новгороду такой перспективный конкурент не требовался. В 1130 году полоцкие князья, прибывшие с семьями в Киев на суд, были осуждены и отправлены в ссылку в Константинополь, а в княжестве введено великокняжеское правление. Литовские племена, имевшие свою выгоду от торговли по совместным с Полоцком рекам, среагировали мгновенно, что заставило Киев выступить против них с успехом в том же 1130 году и с неуспехом – в году 1132. Неуспех тот проявится в дальнейшей судьбе Руси и Литвы весьма явственно.
И новая загадка – почему за Полоцк не вступился потенциальный союзник, для которого Западная Двина стала бы альтернативой Новгороду – княжество Ростово-Суздальское? Наверное потому, что формально оно было частью южного, Переяславльского, и хотя тогдашний его князь, Юрий Долгорукий, был несомненно сильной личностью, но – младшим Мономаховичем.